Нет ничего невозможного, проблема лишь в том, охренел ли ты до нужной степени. (с)
монголы люди недобрые...
"У степняков есть традиция, - сказал генерал Байан и посмотрел на Талтала. Тот красивым жестом, через эфес сабли, подал ему веревку. - Из уважения к врагу - убивать его без крови". Генерал сжал веревку в ладонях. Рука переводчика, дрогнув, потянулась к гуглю.
Монголы были люди недобрые. Одних описаний, каким образом они умудрялись казнить преступника, просто не сосчитать. Помимо банального лишения головы, у них были способы и замысловатые, некоторые из них упоминались в дораме - сварить в масле, заживо разрезать на куски, нанести смертельные увечья. Некоторые не упоминались - ритуальное вырывание сердца, сажание на кол; были еще варианты с участием животных и насекомых. Интересный способ изобрел один монгольских князьков - он прибивал врага к деревянной лошадке и оставлял его на обозрение, пока тот не истечет кровью. (Поэтому слова Талтала, что голову Талахая выставят на рыночной площади, звучат как-то даже беззлобно, буднично - дикие времена, интернета нет, смотреть не на что - ну так хоть на голову врага посмотреть). Смертная казнь полагалась едва ли не за все подряд; в мире, где сжечь город, кидая младенцев в огонь и тут же насилуя их матерей, это было одной из сторон жизни. Измена хану - то, на чем поймали Эль-Тэмура в конце концов - возглавляла список того, за что полагалась смерть.
Известно, однако, что существовала особая милость. По верованиям монголов, душа человека заключалась в его крови - чем меньше крови прольется при смерти, тем лучше. Такой заботы о душе удостаивались немногие - в основном члены правящих семей либо очень уважаемые враги. В частности, именно такой смерти Чингисхан удостоил бывшего друга детства - некогда союзник, товарищ по оружию и верный друг, Джамуха поднял мятеж, который не сумел довести до конца. Итогом стала почетная казнь в память о былых заслугах - Джамуху закатали в кошму и перебили ему позвоночник. Таково было суровое представление монголов об уважении и достоинстве. Можно считать, конечно, что так, что этак - какая разница, все равно бесчеловечно, но для них самих разница была. И то, что нам показали - "ведите торжественно", "убить без крови из уважения" - как раз иллюстрирует страшные и суровые нравы тех времен.
Из этого следует вывод первый - даже если "уважительная" казнь показалась вам страшной, любая ее альтернатива была в разы страшнее.
А почему Байан говорил именно о степняках, да и сам Эль-Тэмур, обращаясь к нему, заметил: "Мы - степные волки"? Дело в том, что Эль-Тэмур хоть и был в Китае монгольским завоевателем, но сам-то он был по происхождению не монгол. Он был кипчак, и если слово кажется вам смутно знакомым, вспоминайте "Слово о полку Игореве". Кипчаки - это то же самое, что и половцы, с которыми дрался князь Игорь. Более того, еще во времена, когда Русь знать ничего не знала ни о монголах, ни о татарах, половцы были и главным бедствием, и главным разбавителем генофонда. В летописях упоминается, что и в становищах половцев было очень много славянок (в основном умыкнутых в качестве добычи), и у русских было полным-полно половецких невольников. Няни-половчанки рассказывали детям половецкие сказки, пленные кочевники пускали корни и заводили семьи. Из этого следуют еще два любопытных вывода:
- Танец Эль-Тэмура с саблей - это, получается, те самые половецкие пляски, представляете?
- Не торопитесь ненавидеть Эль-Тэмура, он, возможно, ваш дальний дедушка.
А что же сам Байан? А Байан был по происхождению меркит. Кто такие меркиты - до конца так и не установлено. Именно с меркитами дрался юный Чингисхан Тэмуджин, именно они держали когда-то в плену его жену. Отношения, что у кипчаков, что у меркитов с чингизидами строились по одной схеме: дрались-дрались, пока не слились. Но слились ли? Очень возможно, что как раз и обстояло, как нам показали: Байан и Эль-Тэмур, оба добившиеся высокого положения среди монголов, могли стоять от чингизидов особняком. И тогда становится понятным, как больно было впечатлительному Байану. Кругом захватчики-чингизиды, которые всего-то сто лет назад вырезали его народ, и как бы там политика ни повернулась, а приходится убить своего же товарища-степняка. Грустно и страшно.
А самый неожиданный вывод этих исторических раскопок внезапно опять про Талтала. Как-то в комментариях кто-то из зрителей спросил: куда смотрят исторические консультанты, почему у Талтала волосы не черные? Ответ обнаружился с неожиданной стороны. Мы не знаем, кто были меркиты, так? Зато мы знаем, кто были такие половцы. Вы знаете, почему половцы назывались половцами? От слова "полова" - она же "мякина", это та шелуха, что остается от обработки зерна при обмолоте. Цвет у нее - чуть светлее каштанового, ближе к золотистому. Вы готовы к шоку? Половцев назвали половцами за волосы такого цвета. То есть у степняка - а Талтал же меркит, как и его дядя - могли быть каштановые волосы чисто генетически, если меркиты были кипчакам родня.
Хотя у Чжин И Хана это, конечно, краска, но все равно примечательная деталь.
апд: Поскольку фразу про меркитов многие поняли неправильно, поясню. О меркитах информация есть, но более позднего периода. Известно, что происхождение от меркитов ведут бурятские и казахские роды. А вот откуда появились меркиты, кому они были ближе генетически - кипчакам, тюркам, монголам - историки спорят до сих пор. В рамках затронутой темы это значит - черт его знает, черные у них были волосы, как у тюрков, или русые, как у кипчаков, ДО того, как они ассимилировались с монголами. Всего лишь об этом речь, а не о том, что вообще неизвестно, кто они.
На цвет волос Талтала любовалась Харли [фансаб-группа "Мания"]
#mania_empress_ki #empress_ki
#Образовательный_канал_Мания
Почему главная императрица должна быть из клана унгират?
Кто такая Байан-Хутуг?
Кто такая гвиби Ян, про которую говорила вдовствующая императрица?
ответы на эти вопросы про царственных женщин дорамы читаем под катом
1) Почему главная императрица должна быть из клана унгират?
Ответа на этот вопрос, по-хорошему, не существует. Потому что несмотря на традицию брать в жены девушек из племени унгират, формального требования, что главная императрица должна быть унгираткой, все-таки не было. Примером тому является Танашири, дочь кипчака Эль-Тэмура - когда ее короновали, про эту традицию никто даже не заикнулся.
А кто такие, собственно, этот род унгират? По преданию, это монголы, которые жили когда-то в горах оседло, а потом ушли в степь. За отказ от оседлой жизни их, по верованиям тех времен, наказали болезнью ног, которая стала наследственным заболеванием этого рода. Нетрудно предположить, что на самом деле наказание им послали вовсе не за то, что они вышли, а за то, что засиделись - род унгират так блюл чистоту своей крови, что близкородственные браки, судя по всему, стали слишком частыми, и привели к генетическому вырождению. И хотя знаниями генетики люди тогда не обладали, видимо, им пришло в голову, что происходит что-то не то - потому что они выработали схему борьбы с близкородственными браками. Они заключили что-то вроде соглашения с другими племенами, что станут обмениваться невестами - дабы в роду появилась кровь со стороны. (Понятно, что на определенном поколении все равно многие с обеих сторон будут друг другу родственниками, но самое худшее - двоюродными, а если повезет - то еще более дальними). Одним из таких родов стал род борджигинов, из которого происходил и сам Чингисхан.
На протяжении многих поколений потомки Чингисхана поддерживали эту традицию - достаточно просто поглядеть их родословные. В частности - приблизимся к нашей дораме - из клана унгират происходили Будашири (вдовствующая императрица в дораме), вторая жена Хошилы (мать брата Тогона). Даже у маленького брата Тогона, который умер, тоже была жена-унгиратка - после его смерти она прожила еще лет 30. Из этого же рода и Байан-Хутуг, вторая главная императрица Тогона. Что приводит нас ко второму вопросу…
2) Кто такая Байан-Хутуг?
Понятное дело, что сценаристы покривили душой. Сделать тезку генерала его же племянницей было очень удобно, но сам тот факт, что девушка из рода унгират, а Байан - из меркитов, говорит нам о том, что родственниками они, скорее всего, быть не могли. В исторических книгах так и пишут - "родственной связи между ними не установлено". Да и вообще в исторических книгах очень мало пишут про нее.
Говорят, она была очень тиха и скромна. Она занимала восточный дворец, в то время как императрица Ки обосновалась в равноценном западном, и несмотря на то, что Ки через три года после коронации Байан-Хутуг была объявлена лишь второй по старшинству императрицей, время Тогон предпочитал проводить именно с Ки. Легенда гласит, что однажды Тогон все-таки увидел ее на прогулке и внезапно вспомнил, что у него имеется еще одна жена. Тем же вечером он послал к ней евнухов с приглашением, но она отказалась под благовидным предлогом. Император послал их второй раз, она опять что-то изобрела. Короче говоря, прогоняв евнухов несколько раз, Тогон в итоге проникся к ней почтением. Видимо, ему, имевшему как минимум десять известных летописям жен с первого до пятого ранга и никому не известное количество наложниц, трудно было представить, что кто-то добровольно откажется от его милостей.
Что, впрочем, не помешало Байан-Хутуг родить. Сына назвали Чжэнь Цзинь, и править ему не довелось - он умер в детстве. А сама Байан-Хутуг дожила до 42 лет (по тем временам довольно долго), и скончалась тихо и мирно, неизвестно почему.
3) Кто такая гвиби Ян, про которую говорила вдовствующая императрица?
Вы читали, возможно, в заметке моих коллег по "Эпохе" про четырех великих красавиц Китая. Одной из них была Ян-гуйфэй - та, перед красотой которой смущенно склонялись цветы. И не только цветы - похоже, мужчины от нее напрочь теряли разум. А все началось с того, что император Сюань-цзун отобрал ее… у собственного сына.
Ян Юйхуань (так звали красавицу) родителей потеряла рано. Ее воспитывал дядя и воспитывал хорошо - к 16 годам девушка умела петь, сочинять стихи, играть на музыкальных инструментах и в шахматы. Не женщина, а украшение! И это украшение досталось принцу Ли Мао, одному из сыновей Сюань-цзуна. Неизвестно, любил ли ее Ли Мао, но вышло так, что император, овдовевший и потерявший свою любимую жену - наложницу У, посмертно названную императрицей, очень горевал и не находил себе места. Преданный евнух, по преданию, предположил, что скорбь государя уменьшится, если тот обратит внимание на новую женщину, но ни одна из красавиц императора не прельщала. И тогда евнух сделал ход конем - подстроил, чтобы Сюань-цзун вошел в купальню, где мылась жена его сына. Сработало! Император ее заметил. Не только заметил, но и потерял голову. А ведь связь с женой сына по ту пору считался за инцест…
"Ты - цветок, понимающий человеческую речь", - говорил ей влюбленный император. Уже в летах, старше Ян на 34 года, он задумал сделать ее своей. Но как? Не существовало законного способа отнять жену у мужа. Убивать собственного сына император, очевидно, не хотел. И тогда кто-то хитроумный придумал рокировку: Ян Юйхуань стала монахиней. А сыну император поспешно подобрал другую жену. Монастырем для Ян стал дворец, а что за мантры она читала своему государю, представить тоже несложно. Длилось "монашество" недолго - очень скоро император объявил Юйхуань своей женой. Настолько любимой, что ему показалось мало существующих рангов - он придумал для новой жены титул, какого раньше не было: "драгоценная". По-китайски - "гуйфэй", а по-корейски, как нетрудно догадаться, "гвиби". Почему, кстати, выбрано "гвиби", а не "гуйфэй"? Звучит проще, кроме того, вы легко можете сопоставить на слух с тем, что говорят в кадре.
В общем, они жили бы долго и счастливо, но…
Ян-гуйфэй была девушка не только любящая, но и пробивная. Всему своему семейству - сестрам, братьям - она раздобыла ранги при дворе. Она потребовала построить отдельно дворец, где купалась на глазах у императора вместе с сестрами. Она заказывала лакомства, которые доставляли императору с разных концов страны, а ткани для нее специально изготавливали 700 ткачих. Она, вместе со своим семейством, как пиявка, иссушала казну страны, не заботясь, что народ голодает. Обстановка в Китае становилась все более напряженной, назревала гражданская война. Но император даже не подозревал, что во главе ее встанет его приближенный, практически друг - Ань Лушань. Поговаривали, что он пошел против императора не просто так - он влюбился в Ян-гуйфэй, а она ему отказала, или даже хуже того - сначала покорилась ему, а потом все же отказала. Правда это или нет - уже не узнаем. Факт в том, что война все-таки началась.
Помните, серии примерно на 14-й мы с вами читали Ду Фу? "В побежденной стране, где остались лишь скалы и реки…" Это как раз про то самое время: Ду Фу был поэтом при дворе Сюань-цзуна. Двор императора бежал из столицы, и вот там, в изгнании, произошло то, что трудно объяснить - войска, сопровождавшие императора, отказались подчиняться, пока император не казнит немедленно Ян-гуйфэй (именно ее они обвиняли в том, что началась война). Они потребовали выдачи ее тела - и тело было выдано. Была Ян-гуйфэй задушена или повесилась сама - история опять же умалчивает. Известно только, что практически сразу император отрекся от престола, затосковал, почти перестал есть и вскоре умер.
Правда, ходили слухи, будто гвиби Ян не умерла. Поговаривали, что в нее был влюблен еще один мужчина - командующий армией генерал Чэнь. И он тогда подговорил все того же верного евнуха, что свел Ян-гуйфэй и императора, убить симпатичную служанку, одетую в платье Ян. А саму "драгоценную" вывез под покровом ночи, подальше от боевых действий, к морю. Там Ян-гуйфэй села на корабль и уплыла в Японию. В пользу этой версии говорит тот факт, что тело красавицы потом исчезло бесследно; кроме того, в Японии есть семейства, которые прямо называют себя потомками Ян-гуйфэй. Говорят, именно ей, умоляя вернуться, император послал две статуи Будды, а она в ответ передала ему свою шпильку - и не вернулась. И если эта версия правильна, возможно, вот эта измена Ян Юйхуань свела императора в могилу еще вернее, чем ее смерть.
А японцы до сих пор приходят на ее могилу. Говорят, если возле нее помолиться - родится красивая дочь.
Харли [фансаб-группа "Мания"]
#mania_empress_ki #empress_ki #Образовательный_канал_Мания
Немного об осадных технологиях
Занимательная история и фотография, мифы и факты
«Мэн-да бэй-лу» есть самое полное и систематическое описание того, как действовали монголы при взятии городов-укреплений, в том числе как работал хашар: «Всякий раз при наступлении на большие города [они] сперва нападают на маленькие города, захватывают [в плен] население, угоняют [его] и используют [на осадных работах]. Тогда [они] отдают приказ о том, чтобы каждый конный воин непременно захватил десять человек. Когда людей [захвачено] достаточно, то каждый человек обязан [набрать] сколько-то травы или дров, земли или камней. [Татары] гонят [их] день и ночь; если [люди] отстают, то их убивают. Когда [люди] пригнаны, [они] заваливают крепостные рвы [вокруг городских стен тем, что они принесли], и немедленно заравнивают [рвы]; [некоторых] используют для обслуживания [колесниц, напоминающих] гусей, куполов для штурма, катапультных установок и других [работ]. [При этом татары] не щадят даже десятки тысяч человек. Поэтому при штурме городов и крепостей [они] все без исключения бывают взяты. Когда городские стены проломлены, [татары] убивают всех, не разбирая старых и малых, красивых и безобразных, бедных и богатых, сопротивляющихся и покорных, как правило, без всякой пощады. Всякого, кто при приближении противника не подчиняется приказу [о капитуляции], непременно казнят, пусть даже [он] оказывается знатным» [22, с.67].
Словосочетанием «купола для штурма» передано значение знака «дун», т.е. имеется в виду винея, средство для защиты подводимых к стенам осажденной крепости атакующих людей и стенобитные орудия (12, К).
Возведение вокруг осаждаемой крепости стены, частокола или высокого вала для плотной блокады отмечено во многих источниках. Ан-Насави так описывает это: «Эта крепость была хорошо защищена… при трудности доступа к ней она не нуждалась в стенах. Татары окружили ее и, как обычно при осаде подобных крепостей, возвели вокруг нее стену» [23, с.110]. В другом месте, в описании осады крепости Илал, он детализирует: «Крепость Илал находилась в осаде в течение четырех месяцев. Вокруг нее татары возвели стены и устроили в них ворота, которые запирались ночью и открывались днем. Таков их обычай при осаде неприступных крепостей. [Так продолжается], пока положение крепости не станет безвыходным» [23, с.79-80]. Такой способ подтверждается многими другими, независимыми, источниками, например русскими и китайскими. Так, Новгородская 1-ая летопись свидетельствует про осаду Торжка в 1238 г : «оступиша Торжекъ на сборъ чистои недели, и отыниша тыномь всь около, якоже инии гради имаху; и бишася ту оканнии порокы по две недели, и изнемогошася людье в граде, а из Новагорода имъ не бы помочи, но уже кто же собе сталъ бе в недоумении и страсе; и тако погании взяша градъ, и исекоша вся от мужьска полу и до женьска, иереискыи чин всь и черноризьскыи, а все изъобнажено и поругано, горкою и бедною смертью предаша душа своя господеви, месяца марта въ 5» [24, с.76]. А жизнеописание Урянхатая в «Юань ши» отмечает аналогичный прием против укреплений сычуаньских горцев мань: «Урянхатай отдельными частями войска вошел в Чаханьчжан, заблокировал бай-мань в одном месте, установив частоколы» [56; цз.121, с.2979].
Со временем и с накоплением опыта последовательность действий при осаде у монголов стала стереотипной. Перед собственно осадой проводится предварительная разведка, оставляется в случае необходимости обсервационный корпус, который одновременно подготавливает окрестности к осаде через опустошение их, набора хашара и подручных материалов: «На укрепленные замки монголы не нападают, а сначала опустошают всю страну и грабят народ. Только потом они гонят захваченных пленных осаждать собственные крепости» [4, с.85-87]. Затем принимается решение о способе захвата – эскалация идет от простейших и бескровных вариантов взятия до полного разрушения и вырезания населения укрепленного пункта. Для начала предлагается сдача, затем проводятся мероприятия по полной блокаде, пока готовятся остальные мероприятия. С этого момента могут быть варианты: например попытаться выманить гарнизон в поле.
Выманивание гарнизона в поле для его разгрома с последующим взятием уже беззащитного города – довольно частый прием у монголов. Причем не только на ранних этапах монгольской экспансии, когда завоеватели только учились брать укрепления. Монголы и позднее не гнушались использовать этот прием, когда обстановка тому благоприятствовала. Например, по сообщению Ибн ал-Асира, монголы с успехом применили его во время осады Самарканда в 1220 г.: «Сразились с ними пешие [горожане] вне города; татары не переставали отступать, а жители городские преследовали, надеясь одолеть их. Но неверные успели устроить им засаду, и, когда те зашли за засаду, выступили против них и стали между ними и между городом, а остальные татары, которые первые завязали бой, вернулись, так что те очутились в середине между ними. Поял их меч со всех сторон, и не уцелел ни один из них, а погибли все до последнего мучениками – да смилуется над ними Аллах; было их, как говорят, семьдесят тысяч» [48, с.11].
Если выманивание не получилось, то выбор стоял между штурмом (или серией непрерывных штурмов), инженерной осадой и осадой (блокадой) на измор. Для любого из этих способов у монголов имелись все средства, арсенал которых был очень широк и разнообразен. Поэтому монгольский полководец как правило имел возможность выбора подходящих комбинаций осадных приемов и технических средств.
Дадим краткое перечисление всего этого тактического и осадного арсенала монголов, которые использовались монголами при осадах, рассмотренных выше: устройство плотин и наводнений, внезапные нападения, подкопы и винеи, простые тараны и черепахи, заваливание рвов фашинами, лестницы и крюки для вскарабкивания на стены воинов, устройство пологих всходов на стены, земляные мешки, катапультные башни и башни с перекидными лестницами, стенобитные машины, стрелометы и катапульты всех видов — стационарные и подвижные, огнеметы и пороховые взрывы [165, с.145], широкое использование хашара и блокады через окружение осаждаемого города/крепости плотной стеной или частоколом и перерезание коммуникаций в его окрестностях.
Для исполнения всех этих приемов монголы располагали также важнейшим фактором – многочисленными и высокодисциплинированными воинами, сведенными в регулярные воинские подразделения с выделенными техническими частями. Причем надо заметить, что монгольские воины оказались способными к обучению как на самом низком, так и на командном уровне. Последнее можно проиллюстрировать на примере создания Чингисханом в сжатые сроки отдельных инженерных и артиллерийских частей, для многих из которых нашлись кадры из самих монголов. В остальных частях использовались специалисты из Китая, мусульман и прочих народов, но контроль над ними со стороны монголов был поставлен вполне эффективно.
Система подготовки кадров и создание структуры управления артиллерийскими и инженерными подразделениями – во многом личная заслуга Чингисхана. В ЮШ есть примечательные сообщения о постоянном интересе к ним Чингисхана, его инициативе в организации структурных подразделений из камнеметчиков, инженеров и моряков. Вот пример из жизнеописания первого начальника подобного подразделения монгола Аньмухая: «Император расспрашивал [его] о способах нападения на крепостные стены, захвата вражеских земель и какое оружие [надо применять] прежде всего» [55; цз.122, с.1327]. Как видно, Чингисхан постоянно искал специалистов и узнавал от них о всех новинках техники и способах ее применения.
Есть в в ЮШ и указание на постоянную структуру этих подразделений в армии монголов: «[Аньмухай] умер, [его] сын Тэмутар за заслуги в сражениях получил золотую пайцзу и унаследовал управление камнеметчиков» [там же]; «Император пожаловал ему на пояс золотую пайцзу как начальнику над камнеметчиками и моряками… [Сюэ Талахай]… носил на поясе пайцзу с тигриной головой (15) в качестве главнокомандующего над войском из камнеметчиков и моряков, а также мастерами из всех иноземных народов, с правом полномочно вести дела» [55; цз.151, с.1617]. Текст пестрит упоминаниями о постоянных подразделениях всех видов технических средств монгольской армии. Причем наследование руководства подтверждает их статус как постоянных структур со определенным порядком назначения командующих.
Таким образом именно Чингисхана можно считать главным двигателем в развитии монголами своих осадных возможностей – на приведенных фактах видно, с какой настойчивостью он целенаправленно искал, находил и приближал к себе людей с военными и административными талантами, с какой энергией он стремился найти и, главное, внедрить новые военные технологии, особенно в области осадного искусства. Поэтому именно значение Чингисхана, как высшего руководителя, который понимал важность совершенствования средств армии и упорно их внедрял, видимо надо признать решающим в утверждении у монголов искусства взятия городов и крепостей.
ღСтрелок Чосона ••• Императрица Киღ